Если вы входите в тренинговую группу, полезно поделиться своими открытиями и ощущениями.

Такая конфликтность в проявлении PDM может быть проиллюстрирована такими символами или образами, например:

— стены средневекового города защищают жителей от нападения врагов, но одновременно ограничивают их свободу...
— рыцарские доспехи отражают удары мечей, но их вес ограничивает свободу движений...
— атомное убежище защищает людей от атомного взрыва, но из-за смертоносной радиации люди вынуждены находиться внутри него длительное время и жить в скученных условиях без доступа дневного света...

Навязчивое, постоянное присутствие защиты и защитных механизмов создает ограничение и ведет человека к замкнутости и изоляции.

Но если они полностью отсутствуют, человек рискует и становится открытым всем и вся. Для меня отнюдь не благоприятно жить и день, и ночь “с душой нараспашку”. Однако также плохо отгораживаться от всего, скрестив на груди руки.

Еще два примера.

Если у меня нет никакой защиты, то я похож на пациента, больного СПИДом, у которого, в конце концов, не остается никаких защитных сил и он подвержен любым инфекционным заболеваниям. Но если я должен постоянно искать убежища и защиты, то я отрицаю мудрость сказок: в старинной сказке “Спящая красавица” пятнадцатилетняя принцесса (в расцвете своей девственности) погружается в глубокий сон. В конце ее пробуждает поцелуем от сна принц и “затем они сыграли великолепную свадьбу и зажили счастливо” (“Сказки братьев Гримм”). Что произошло бы, если бы принцесса воспротивилась и как-то сообщила бы принцу: “Прошу, не целуй меня! Я хочу и дальше спать! Я хочу оставаться такой, какая я есть! Я не хочу просыпаться, выходить замуж, править королевством, королевская жизнь (via regia) слишком опасна для меня...”.

2. Почему, по каким причинам у меня имеются PDM?

PDM помогает мне защититься и уберечь себя от страхов, которые кажутся сильнее меня и потому угрожающими: страх возникает тогда, когда у меня есть элементарные, насущные желания (позывы), которые (вероятно) не будут удовлетворены.

Три соответствующие мнемонические фразы с примерами.

2.1 PDM как противодействие (одолевающим нас) страхам

Я испытываю (в качестве ребенка или взрослого) плотские желания (физические позывы), например, пищи, питья, здоровья и сексуального удовольствия. У меня есть (как у ребенка, так и у взрослого) физиологические и духовные желания (ментальные потребности), например, безопасности, любви, счастья, смысла жизни. Если эти желания (почти) никогда не удовлетворяются, то у меня возникают экзистенциальные страхи: страх голода, жажды, болезни, смерти и пр. Или страх отсутствия безопасности, потери любви, одиночества, неполноценности, незначительности и т.п. Или страх одолевающих нас сильных чувств (горя, ненависти и т.п.). Эти страхи могут угрожать мне и травмировать до такой степени, что будет лучше и здоровее, если я воспользуюсь всеми средствами, чтобы защититься и уберечь себя от них: поэтому и мне, и моему состоянию здоровья послужит на пользу, если во мне возникнет PDM.

2.2 PDM противодействует переполняющим нас желаниям

Зигмунд Фрейд говорит о трех состояниях “я”: ид, эго и супер-эго. Трансактный анализ указывает на нечто подобное в своих трех ипостасях: ребенка, взрослого и родителя. С одной стороны, мое ид (детское я) имеет элементарные желания и позывы физической или духовной природы. С другой стороны, это противоречит явным желаниям, исходящим от моего супер-эго (родительское я). В равной степени справедливо обратное: то, что хочется моему супер-эго, не желает мое ид. Это вызывает напряжение и страх: мое эго (взрослое я) теперь с радостью вмешивается с помощью PDM и таким образом защищает меня от переполняющих желаний как ид, так и супер-эго и связанных с ними страхов.

2. 3 PDM содействует равновесию

PDM всегда служит цели уменьшения страхов, ослабления напряжения, снижения сопротивления и превращения трудностей в более терпимые. Однако я должен заплатить за это. Цена может быть разумной или слишком высокой. Вот почему PDM содействует равновесию. Скорее чем о защитных механизмах, Г.А. Кэррол (примечание 2) говорит о механизмах адаптации. Я могу слишком сильно или слишком слабо адаптироваться к запросам, исходящим “извне” или “изнутри”, “сверху” или “снизу”. Это своего рода ходьба по натянутому канату с постоянной опасностью падения.

Пожалуйста, кратко запишите ответы на следующие вопросы:

— что вызывает у вас очень большой страх (кто и что пугает вас, вызывает отвращение, заставляет сердиться, кажется вам запрещенным)?
— каковы ваши самые сильные желания (особые желания ребенка в вас и взрослого в вас)?
— в каких обстоятельствах вы стремитесь приспособиться и колеблетесь, не следует ли идти на компромисс?

3. Термин “механизм” используется оттого, что защита и адаптация обычно возникает механически и автоматически и поэтому бессознательно. Эти механизмы часто возникают в детстве и затем поддерживаются. Так как обычно это нечто бессознательное, некий автоматический процесс, я не имею представления о большей части своих PDM и должен опираться на терапевтическую поддержку и затратить массу времени, чтобы распознать свои PDM, a затем обнаружить, могу ли я вообще, и если да, то как, разрушить их. Кроме неосознаваемых PDM существуют и сознательные, и частично осознаваемые и хотя я осознаю эти паттерны поведения, они являются устоявшимися привычками и поэтому имеют тенденцию к автоматизму, т.е. проявляются без всех мыслей о них или без сознательного решения.

4. Трудно решить, нуждаюсь ли я (все еще) в том или ином PDM. Если мой страх становится слишком большим, необходимость в защите возрастает, и тогда невозможно сломить PDM.

5. С одной стороны, PDM уменьшают страх, но они же требуют и много энергии: мне нужна значительная сила, чтобы держать сильные страхи и желания “на привязи”. К другим недостаткам PDM можно отнести следующие: мои эмоции притупляются (такие, как плач, смех, гнев, страх и т. п.); мои желания затухают (например, желание сексуальной или эротической близости, безопасности, определенного влияния, смысла жизни); мое общение становится ограниченным и отчужденным, я слишком часто избегаю конфликта. И тогда передо мной встает вопрос, нуждаюсь ли я (все еще) в такой защите и защитных механизмах, или могу (медленно) разрушить их?

6. В основном, я предполагаю (даже как квалифицированный терапевт), что у меня есть PDM — это относится ко всем людям и, естественно, также и к моим клиентам. Я уважаю это и принимаю во внимание.

7. Я сознаю свои цели, когда имею дело с PDM и пытаюсь их разрушить. С одной стороны, я хочу освободиться сам (или освободить других) от ненужных PDM, от ограничений и односторонности, в которых нет (больше) необходимости, от патологического или нарушенного поведения. Таким образом, моя цель — освободиться от конкретных проявлений. С другой стороны, это также вопрос освобождения в направлении жизни (в мышлении, чувствах, действиях), которая стремится к целостности. Тому, чему я (почти) не давал раскрыться до сих пор (например, моей “тени”), должно быть дано большее пространство; мне хочется интегрировать это, завоевать его и достигнуть таким путем синтеза. И если до сих пор я любил только “своего соседа”, то теперь я хочу “любить себя” и жить в соответствии с девизом “возлюби своего ближнего, как самого себя”. Если до сих пор я оглядывался и жил в направлении одной крайности, то теперь я хочу оглянуться и жить в противоположном направлении и, поступая таким образом, приобрести “округлость” и продвигаться по пути в направлении становления личности.

Несколько иллюстративных примеров:

— Рациональный человек может быть также и эмоциональным; или — тот, кто “думает нутром”, иногда может использовать и голову.
— Сильный человек может быть также и слабым, и противоположное — “слабак” может обнаружить в себе силу.
— Моралист может скрывать в себе “грехи”, а аморальный и асоциальный тип может обнаружить в себе противоположную крайность.
— Обязательный человек может одновременно вести себя хаотично и истерично, в то время как неряшливый “хаотичный” человек учится ценить порядок.
— Депрессивный “пессимист” испытывает также и противоположные крайности в той же степени, что люди постоянно радостные и улыбчивые.
— Женщинам нравится ощущать свой маскулинный аспект (“анимус”), так же как мужчинам нравится их фемининный аспект (“анима”).
— То же самое относится к односторонне “консервативному” или “прогрессивному” человеку, как, впрочем, к убежденно “религиозному” или убежденному “атеисту”.

— какие крайности я испытываю односторонне?
— какие противоположные крайности я могу добавить к ним, которые не достижимы для меня?
— какое положение я занимаю?

Если вы входите в состав тренинговой группы, поделитесь своими ответами друг с другом и таким образом закрепите эти упражнения.

8. Я сознаю тот факт, что PDM могут иметь много аспектов и принимать различные формы. Согласно Зигмунду Фрейду, защита — “многомерна, крайне сложна, часто трудно распознаваема, изменчива... в своей форме” (примечание 3). Интенсивность PDM может постоянно меняться. Часто различные PDM практикуются в одно и то же время. Рационализация может вести за собой изоляцию, “взгляд в сторону”, неслушание. В основе своей любое душевное, психическое или физическое поведение может служить как защита.

Ниже приведены пять психологических и интеллектуальных PDM, а также серия физических PDM.

8. 1. Психологические и интеллектуальные PDM

— Рационализация:

Я нахожу рациональные причины и разумные объяснения, которые, однако, не касаются сути дела. Это ясно иллюстрируется басней, в которой лиса, для которой виноград висит слишком высоко, успокаивает себя объяснением, что, в конце концов, этот виноград слишком кислый.

— Подавление и отрицание:

Я подавляю и “забываю” внутренние события (психологическую реальность), например, не осуществившиеся сильные желания или слишком сильные страхи.

Я отрицаю внешние события (например, отворачиваюсь в сторону, не слушаю), потому что это слишком пугает меня и страшит. Я веду себя в соответствии с поговоркой: “Нечего волноваться о том, чего не знаешь”.

— Проекция:

Я проецирую те свои характеристики, которые нахожу (очень) неприятными, на других людей. Я приписываю (переполняющие меня) желания и беспокойства на других людей. Я вижу их (и борюсь с ними) в других, но не в себе.

“Мы проецируем свою собственную психологию на других без запретов и обычно весьма наивно” (К.-Г. Юнг). Философ Кьеркегор выражает это так: “То, что Джон говорит о Джиме, рассказывает нам о Джоне больше, чем о Джиме”.

— Изоляция:

Я разделяю взаимосвязь между событиями (в прошлом и настоящем) и чувствами. Я признаю только событие и (говорю о нем), но не относящиеся к нему чувства. Я отделился от (переполняющих меня) страхов (или ярости, печали и т.п.) и (почти что) не ощущаю их.

— Регрессия:

Если я чувствую, что не справляюсь с ситуацией или с предъявляемыми мне требованиями, я реагирую не в соответствии с моим возрастом, а регрессирую (иду назад) к более раннему или даже детскому поведению.

Какие PDM я могу или мог распознать в других?
Какие PDM я могу или мог обнаружить в себе?

8.2 Физические PDM:

Следующие физические позы могут также указывать на PDM (это относится только к ситуации, при которой я сижу и участвую в интервью):

— мои глаза бегают, и я слушаю “вполуха”;
— я начинаю ерзать и делаю беспокойные жесты руками и ногами;
— я отклоняюсь назад, а затем вперед слишком явно;
— я неожиданно выпрямляюсь или разваливаюсь на стуле;
— я складываю руки на груди;
— я кладу руки в карманы (и сжимаю кулаки);
— я становлюсь напряженным и неестественным;
— я неожиданно меняю манеру речи (говорю быстрее или медленнее, громче или тише, менее отчетливо...);
— я испытываю усталость, чувство голода, жажды, начинаю зевать...

— где вы испытывали такие физические паттерны в себе и в других? Скрывался ли за ними PDM?

В своем ближайшем диалоге (консультировании, интервью и т.п.), пожалуйста, обратите внимание на свою физическую позу — заметьте и примите все, что ваше тело делает автоматически! Затем попытайтесь обнаружить, чему вы можете научиться из этого и есть ли что-то, что вы можете попытаться изменить. Если возможно, обсудите свои открытия со своей тренинговой группой.

Ниже приведены способы обращения с PDM моего партнера. Но не описано, как я поступаю со своими собственными PDM. Естественно, существует много равноценных вариантов и работа с PDM, конечно, должна начинаться с самого себя — поэтому я переношу следующие указания на себя.

1. Я выясняю, желает ли мой клиент работать с PDM и вероятны ли или полезны изменения в настоящий момент. Я воздерживаюсь от какого бы то ни было давления, потому что это только увеличило бы страх, а с ним и PDM.

2. Я уважаю и обращаю внимание на страхи моего клиента (переполняющие его). Я хочу научиться понимать их интенсивность и значение вместе с ним. Для этого я называю этот страх, стараюсь сделать его понятным и выяснить, может ли он быть уменьшен в настоящий момент. Только после уменьшения PDM можно проявить и модифицировать их.

3. Я помогаю своему клиенту справиться с PDM своим поведением в соответствии с недирективным консультированием:

— Мое поведение ориентировано на клиента, и я обращаюсь со своим партнером, как с равным.
— Я пытаюсь реагировать на все высказывания с заметным положительным отношением и теплотой.
— Я вербализую эмоциональное содержание переживаний клиента с эмпатией.
— Я практикую высокую степень подлинности (соответствие между внутренними ощущениями и внешним поведением) и личностную конгруэнтность.

4. Вместе с партнером я обнаруживаю (в приводимом порядке):

— что у него есть PDM;
— от чего он защищается, когда переходит в оборону;
— как он защищается и оберегает себя.

5. Я знаю, что существуют разнообразные психологические, интеллектуальные и физические PDM (см. установку на обучение № 8), сознаю данные формы выражения и внимательно работаю с ними.

6. Мне ясно, что значение и цель конструктивного обращения с PDM (“путь — это цель” — установка на обучение № 7):

— освобождение от ненужных (устаревших) и односторонних деструктивных PDM;
— освобождение, ведущее к возрастающей интеграции того, что было отвергнуто (то, что не было пережито, тень); ведущее к охватывающему все стороны жизни новому пути (в мыслях, чувствах, желаниях).